Слово архиепископа Белогородского Сильвестра в Великий Четверг

СЛОВО

ректора Киевской духовной академии и семинарии

архиепископа Белогородского Сильвестра

в Великий Четверг

Воспоминание Тайной Вечери. Богослужебными особенностями дня является пение тропаря «Егда славнии ученицы». Совершение Литургии св Василия Великого, которая соединена с вечерней. Вместо Херувимской песни на Литургии поется (только один раз в году) «Вечери Твоея тайня днесь, Сыне Божий…». Хотя в Четверг вечером совершается чтение двенадцати страстных евангелий, но это уже служба относящееся не к Великому Четвергу, а к Страстной Пятнице.

Великий Четверг. Чем ближе спасительные страдания Спасителя нашего, тем трагичнее евангельский рассказ. События, как будто спешат стать в плотную очередь один за другим, не оставляя и свободной минуты. Время загустевает, наполняемое скорбью.

Синаксарь Четверга напоминает нам: «Святые отцы, всё премудро устроившие, преемственно от божественных апостолов и Священных и Божественных Евангелий заповедали нам в святой и Великий Четверг вспоминать четыре события: 1) Божественное омовение ног; 2) Тайную Вечерю и установление Святых Таин; 3) необычайную молитву и, наконец, 4) предательство».

Прежде чем совершить Тайную Вечерю Господь, который пришел не нарушить Закон, но исполнить (Мф. 5.17), совершает ветхозаветную Пасху. Накануне Он посылает двух учеников в город, чтобы они наши человека, который приготовил Господу и ученикам пасхальную трапезу. Кто именно этот человек, неизвестно, так как евангелисты не открывают его личность. Однако, очевидно, что он входил в круг последователей Христа. Уже в древности высказывались различные гипотезы на счет того, кто это может быть. В том числе некоторыми толкователями выдвигалась версия, что это Зеведей – отец апостолов Иакова и Иоанна. Итак, Господь с апостолами сначала совершил ветхозаветную Пасху согласно предписаниям Священного Писания Ветхого Завета и традициям того времени.

Перед тем же как совершить Тайную Вечерю, где будет установлено Таинство Евхаристии, Христос омывает ноги своим ученикам. Вообще омовение в иудейской традиции имело важное ритуальное значение, кроме того, оно было еще и проявление уважения и заботы. Вспомним, что Христос упрекает Симона фарисея за то, что тот не дал ноги его воды (Лк 7:44). Но еще в те времена рабы омывали ноги своих господ в конце дня или в жару, или при подготовке к какому-либо мероприятию. Таким образом, Христос не просто омывает ноги учеников, но не делает это как слуга, проявляя себя как Тот, кто принял в Воплощении не образ славы, но образ раба (Филиппийцам 2 гл).  Он и сам прямо говорит о том, что служит своим ученикам (Мф. 20.28).

Смысл этого действия – научение смирению и любви. Указание, что пастырство есть именно служение, предполагающее не только проповедь, совершение чудес, исцеление, но и настоящее самоумаление. Безусловно ученики смущаются такими действиями Учителя. Во всяком случае это очевидно по словам апостола Петра. Но Господь своим ответом намекает Петру, что не он предатель, хотя и приоткрывает, что среди них есть таковой: Вы чисты, но не все (Ин. 13.10).

Ряд толкователей Писания (свт Иннокентий Херсонский, также в Синаксаре дня) полагало, что Господь первому омыл ноги Иуде, как бы призывая его к покаянию в его замыслах о предательстве. Для Иуды такое поведение Того, против Кого он уже замыслил зло должно было стать последним призывом к покаянию, к размягчению его жестоко сердца.

Закончив омовение ног, Господь совершает Тайную Вечерю, на которой преломляет хлеб как Свое Тело, и предлагает Чашу как Свою Кровь. Центральным местом Тайной Вечери есть прямые слова Христа об установлении Нового Завета: «сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов» (Мф.26:28). Таким образом, все что совершается Христос – не только Тайная Вечеря – но грядущие Страдания на Кресте и Воскресение – все это заключение Нового Завета. Ветхий Завет завершен, конец его – Христос (Рим. 10.4).

Христос говорит о Крови Своей как изливаемой. До крестных страданий еще часы… Но Кровь его уже проливаемая, и тело Его уже ломимое, потому что страдания Спасителя уже начались. Предательство, малодушие учеников, несправедливый суд, избиения, глумление над Ним, все это уже страдания, все это уже Кровь проливаемая. Есть Крест, а есть голгофский путь к месту страдания. И хотя крестные страдания – есть мучение в высшей степени, ни с чем не сравнимы, и именно на Кресте Господь совершает спасение наше, но все же и предшествующие Голгофе дни, и особенно часы, – есть страдания Богочеловека за род людской.

Господь открывает апостолам: «один из вас предаст Меня» (Мф. 26.21). Ученики недоумевают. Один из учеников «припав к груди» спрашивает: «Господи! кто это?» (Ин.13:25). От нас часто ускользает, что речь идет о тайном вопросе, который слышал только Господь и задающий вопрос апостол. То есть ученик шепотом спрашивает Господа, что называется «на ушко». И Господь дает ответ: «тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам, предаст Меня» (Ин.13:26). От автора синаксаря Великого Четверга не ускользает эта деталь перешёптывания между Господом и учеником, и он дает такое пояснение: «Иисус тайно сказал одному Иоанну: ведь если бы услышал это Петр, то, как самый вспыльчивый, он убил бы Иуду».

Горячность Петра известный факт. По-человечески петровы чувства правильны, искренни, подлинны. Но его любимый Учитель – для того и пришел, чтобы умереть за людей: «на сей час Я и пришёл» (Ин. 12.27). И если бы Он хотел, чтобы Его защитили, то «более, нежели двенадцать легионов Ангелов?» (Мф. 26.53) заступились бы за Него…

Иуда на Тайной Вечере. Возлежит с прочими учениками. Напряжен от всей этой беседы. Потому что знает, кто предатель на самом деле… Свт. Иннокентий пишет: «Одному из среды учеников принадлежало плачевное преимущество знать нечто более, нежели знали все прочие, – предателю. Потому он, с этой точки зрения, на плане Божественной картины представляет ужасно значительное, особенное лицо, противоположное лицу Сына Божьего».

Но в тот момент Иуда, когда другие ученики взволнованные, неуверенные в себе начинают переживать каждый о себе не он ли станет предавать Спасителя, Иуда, уже предавший Христа, лицедействует, произносит фразу: «не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал» (Мф. 25.26).

«Ты сказал» – речевое клише, имеющие среди других значение «посмотрим, как оно есть на самом деле». То есть Христос дает Иуде понять, что Он знает о его замысле.

Зачем врагам Христовым понадобился Иуда? Неужели они не могли найти и арестовать Его сами? Вспомним Вход Господень в Иерусалим. Христа встречают толпы. День Тайной Вечери и последующие дни – период приготовлений и сам праздник ветхозаветной Пасхи, то есть то время, когда Иерусалим переполнен приезжими, многие из которых видели и слышали Христа в других местах Палестины. Иными словами, первосвященники и их сторонники боялись общественных беспорядков, в случае если они решатся арестовать Христа перед народом. Поэтому им нужно было удобное время и удобное место. Иуда указал им и то, и другое.

Хватило ли наглости у Иуды принять Святой Хлеб из рук того, кого н уже предал? Попросту говоря, причастился ли Иуда с другими апостолами на Тайной Вечере. Тексты Постной Триоди и многие византийские авторы, отвечают утвердительно. Причастился, но в осуждение… Отдельное, оригинальное мнение, высказывает известный богослов и библеист Н.Н. Глубоковский в статье «Был ли допущен Иуда предатель к соучастию в самом таинстве Евхаристии – при установлении его Господом Спасителем на тайной вечери?» (Христианское чтение. 1897. № 5.). Исследователь полагает, что между преломлением Хлеба и питием из Чаши был временной отрезок, в который и проходила часть беседы Господа с учениками. Иуда, принял Хлеб, но вышел с трапезы после слов, указавших на предателя. И, таким образом, говорит Глубоковский, Иуда не принял Чашу. Ту самую Чашу, с которой связаны слова об установлении Нового Завета. Следовательно, Иуда «не мог удостоиться завета искупительной крови Христовой». А его участие в Тайной Вечере и по времени (ушел раньше другим), и по сакральному участию (не допущен к Чаше), было половинчатым, прерванным, неполным, не спасительным… Предатель оставляет общество учеников, и последний раз увидит своего Учителя, на одно мгновение, когда предаст Его поцелуем.

Последние минуты Тайной Вечери. Ученики подавлены. Торжественная Трапеза превращается в прощальную: «Говорю вам, что Я уже не буду пить от плода виноградного до тех пор, пока не придет Божье Царство» (Лк. 22.18).

Однако Сам Господь Иисус говорит о своих страданиях, как о славе: «ныне прославился Сын Человеческий, и Бог прославился в Нем» (Ин. 13.31). Покинув горницу, Господь с учениками, отправляется в Гефсиманский сад. Была уже ночь. Отойдя недалеко от апостолов, Господь молится Своему Отцу. Молитва эта именуется первосвященнической молитвой. Христос Агнец жертвенный, но он же и Первосвященник. Он приносит Себя в Жертву, и Он же как Первосвященник совершает жертвоприношение, и Он же как Бог принимает Жертву.  В этой молитве Господь первый раз Самого Себя называет Христом (Ин.17.3), и говорит, что открыл имя Бога: «Я открыл Твое имя тем, кого Ты взял из мира и дал Мне» (Ин. 17.6). Слова, которые могут и некоторыми понимают неверно. Может создаться впечатление, что Христос открыл своим ученикам некое личное имя Бога. Но такое понимание не имеет для себя основания. На самом деле «открыть имя» означает открыть верное учение о Боге. О Боге Троице. О боге Отце, Сыне и Св. Духе. Это становится понятным, если посмотреть всю беседу Христа от завершения Тайной Вечери и молитвы в саду до предательства. Господь говорит об ином Утешители, который будет дан апостолам (см. Ин 14:16) и, разумеется, речь идет о Святом Духе. Сам же Сын и есть Тот, Кто открывает Отца, и в Ком Открывается Отец: «кто видел Меня, тот видел и Отца» (Ин.14:9). Таким образом, без Сына не может быть подлинного познания Отца. И истинное учение об Отце открывает Сын. Не принявшие Сына как Спасителя и Мессию не могут познать Отца: «Никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14.6).

Наступает ночь с Великого четверга на Великую Пятницу. Иуда пробирается сквозь ночной сад, чтобы указать врагам Господним Его. Но Сам Господь, завершив молитву, уже ожидает своего апостола изменника: «Встаньте, пойдем; вот, приблизился предающий Меня» ((Ин. 14.42).

И передает Себя в руки пришедших без сопротивления, как «ягненок перед стригущим безмолвен, так и Он не открывал уст Своих» (Ис. 53.7.; Деяния 8.32).

Мы же прибудем в этот великий день «благоговейно творя воспоминание тех страшных и непостижимых дел и событий» (Синаксарь).

Слово архієпископа Білогородського Сильвестра у Великий Четвер